День тот июльский был серым печальным и пасмурным,
И небеса с тихой грустью смотрели на нас…
Мы повстречались внезапно, нежданно — негаданно,
В тихий задумчивый ветреный утреннний час.
Солнце тускло блестело, прячась за облаком,
Слабой улыбкой сквозь тень облаков наполнив твой взор.
В церкви далёкой о чём- то печалился колокол,
И отпевал он рассеяннно полуживой разговор.

Как ты живёшь?
Как дела?
Как учёба?
Как личное?
Масса вопросов- шаблонов.
Нелепых.
Немых.
Неживых.
Только в глазах потускневших, тоскою скрипичною,
Дым тех мгновений навеки сердцам дорогих.

И мы стояли напротив, как два привидения,
Призраки прошлого дня, позабывшиекто же мы есть,
Силясь понять позабытого дня настроение…
Но ничего не смогли больше мы в своих душах прочесть.

Я повернулся и ты отвернулась всторону…
И- разлетелись
Осколки
Разбитых
Навеки
Зеркал!..
Мы разошлись…
Тёплый ветер гнал по траве зелёные волны,
Словно пытаясь сказать что-то,
Но — ничего не сказал…

И вслед нам с немым
Невысказанным укором,
Наших слов недосказаных грусть сохраня,
Смотрели невинно-голубые
Глаза
Цикория
Стебли усталые разочарованно вниз наклоня.

Небо расплакалось.
Солнце скрылось за облаком.
Капли дождя зашумели в зелёной высокой траве,
И
— Замолчал
Отзвеневший по прошлому колокол.

Ветер затих, затерявшись в густой и курчавой листве.
Краски природы завяли, размазались, выцвели,
Дождь их размыл, сделав серым нелепым аморфным пятном…
В нём затерялись, исчезли забытого прошлого призраки
Тихим, печальным, задумчивым, пасмурным, ветреным днём.

1998 г.

Я замолчавший гром.
Непрозвучавший выстрел.
Я колокол без языка.
Я нерождённая строка
незавершённой, всуе, жизни.
Я ветер, улетевший вдаль.
Я тёмных облаков печаль,
Костёр у дальней кромки леса
И затворившаяся дверь,
Потерь
И скорби отголосок.
Я эхо,
Отраженье,
След.
Я неполученый ответ.
Я чёрныйюмор шутки плоской.
Я шутовское ремесло.
Я то, что сказано назло.
Я взгляд, что брошен косо.
Я ноябрьский дождь.
Я тот, кто ждёт.
Я тот, кто задаёт вопросы.
Я чёрные очки.
Я ночь без сна.
Я огонёк свечи во тьме кромешной.
Я завыванье вьюги белоснежной.
Я дерево, стоящее у самого обрыва,
Почти лишённое корней,
Пустой театр,
Игра теней,
Застывший сумрак,
Смысл полуоткрытый…
Я намёк о том, что каждый мог,
Но только лишь пытался.
Я замок,
Который кто- нибудь открыть бы смог,
Но так никто не постарался.
Я первый снег.
Я книга без страниц.
Я недосказанность.
Я полутон, загадка.
Я неизвестность,
Тонккий лёд.
Я непонятность,
Нечёткий контур,
От себя побег,
Морозный иней,
На стекле узоры,
Усталый листопад,
Горенье осени,
Седые горы,
И тёмный лес, куда войдёшь-
Назад дороги не найдёшь...
Я небо в огоньках далёких звёзд в прозрачном сумраке.
Я блик на глади озера от восходящей в небеса луны.
Я недосмотренные сны,
И сотворенье, и осуществленье…

Я тот, кто пробуждается от сна…
И взор его туманящая пелена.

Тихий майский вечер, в саду под яблоней сидят парень с девушкой и мечтают, глядя на закатное небо. А рядом, в зарослях вишни, поёт -заливается соловей.
Парочке очень приятно слушать пение птицы, оно дарит им радость, ласкает слух и создаёт приятный фон для мечтаний о их будущем…

— Слышишь, как красиво поёт соловей — произносит она своим нежным голоском, глядя на маленькую зеленовато — голубую звезду, уже выглянувшую самой первой на темнеющий небосклон.
Он обнимает её слегка округлившийся животик и, ласково проведя по нему рукой, говорит: — малыш, приходи быстрей, здесь так хорошо!
Она со звонким смехом ерошит его волосы:
-Не тяни росточек за листочки…
Они смеются а соловей поёт всё громче…
— Как хорошо ты поёшь! Спой соловушка ещё для нашего сыночка…
— говорит она, глядя счастливыми глазами в сторону осыпающего невесомые лепестки вишнёвого куста…

Но никому из них не пришло в тот вечер в голову: о чём пел соловей. Никто не понял, что именно он хотел сказать своей песней… _____________

Я загляну в твои глаза,
   Где солнца свет закрыли тени,
   И тихо вздрогнут небеса…
   И ляжет на траву роса
   В бесцветном царстве привидений.
   Усталый взгляд неспящих глаз,
   В прожилках красных отблеск утра…
 -Скажи, ведь это не про нас?..
     И мрачен тягостный рассказ,
   А небо пасмурно и    хмуро.
  
   Холодный сумрачный подвал…
 -«Пусть будет так», -он прошептал
   Над кипой пожелтевших книг,
   Он сник.
   Дряхлеющий старик.
   Безвольно свесилась рука
   И как седые облака
   Волна всклокченых волос…
   Вопрос.
   Всего один вопрос.
   Как пульс…
   От кубов и реторт,
   Где обнялись огонь и лёд, —
   Безмолвный крик и боль борьбы...
   Он подняся.
   Увы! Увы…

   Холодный блеск. Взлетает нож
   Взметается крыло: не трожь!
   По обнажённым рёбрам бъёт
   Живое сердце.
   Пламя!!!
   Лёд.
   В больших доверчивых глазах
   Навек застыл вопрос.
   Не страх,
   Не боль,
   Не крик.
   Не плен.
   Немой вопрос.
   Зачем?
   Зачем…

   Она глядит.
   В его руках,
   Наполнен влагою, бокал.
   И в нём сплелись огонь и лёд.
   Он ей с улыбкой подаёт:
    — «На, пей...»
   И в горло неспеша
   течёт невинная душа,
   доверчивый наивный взгляд,
   багровый огненый закат,
   холодный розвый рассвет,
   и ярких крыльев нежный свет.

   Закашлявшись, она спешит
   Закрыть в душе все окна, двери...
   Слов тёплых, нежных, хоровд,
   Полёт! Стремительный полёт!
   До слёз!
И верит и не верит…
   Его холодная ладонь -суха.
В глазах погас огонь,
   Но это всё такая мелочь…
   Да, в этот мир он не придёт…
   Но в ней сплелись огонь и лёд.
   Кровь феникса.
   Безумный светоч.
    ***

Все твои обещания — пустая ложь.
За пазухой носишь нож
И никогда не найдешь сил
Сказать: «Я тебя не любил»,
Вонзив его по самую рукоять
Между ребер в спину.
Ты никогда не решишься меня потерять,
И я тебя не покину.

Но все мои ожидания — пустой вокзал.
Однажды он нас связал,
И я уже вряд ли найду путь
Освободиться из этих пут,
Они успели в меня врасти
Очень крепко. Знаешь,
Я никогда не смогу тебя отпустить,
И ты меня не оставишь.

4-8 июня'11

© Copyright: Мария Сухова, 2011
Свидетельство о публикации №11106091713

Я ненавижу свое отражение. В моей комнате нет зеркал. Теперь нет. Раньше много их было, но в тот день грудой стеклянных осколков осыпались они на пол. Долго не заживали мои ладони и до сих пор напоминают мне тонкие белые дорожки о моей ненависти. Но благодарна была я шрамам, линию судьбы моей перечеркнувшим.

Крепко зажмурившись, пробегаю я мимо зеркала в просторном коридоре и давно свободно мое лицо от косметики. Ненормальной все считают меня. Но я горжусь я своей странностью, ибо отличает она меня от отражения, теснившего с детства мое пространство.

Не нужно мне зеркало, чтобы лицо свое увидеть, бросается на меня мое отражение с экрана, с обложки журнала, с интернет-страниц. Непрерывную веду я войну, но не скрыться мне от моих глаз глядящих высокомерно, моего рта источавшего лживые комплементы, моего подбородка с точкой родинки, моего лба с продольной морщинкой. Каждый день проигрываю я сражение в борьбе за независимость. Тает моя вера в себя, растворяясь в отражении.

Прокляла я тот день, когда увидела впервые свое отражение в огромной плазме, ведь окончилась тогда моя жизнь. Не поняла я сначала, почему смотрят мои глаза с экрана, а когда осознала, заметалась по квартире, отталкивая руками бесконечное множество отражений. Рухнула, так тщательно выстроенная реальность и нет покоя мне с той минуты. Каждый день жалею, что дрогнула рука, подносившая к лицу стекло и не смогла поставить я метку, навсегда бы карьеры ее лишившую.

Боюсь я одиночества пустой комнаты с голыми стенами, но еще больше боюсь людных мест. Сколько раз бежала я, кулаки зло сжимая, от незнакомцев за отражение принявших меня.

Почему я лишь ЕЁ повторенье? – горько спрашиваю я каждый день. Но никто не знает ответа. Двумя половинками всегда мы будем, и только смерть разорвет, крепко связующую нас с рождения нить. Обречены мы прихотью природы существовать друг в друге, каждый день ощущая свою незавершенность.

Знала я, что она чувствует, как и ей были известны все помыслы мои. Навсегда лишила она меня моей индивидуальности и ненавидела я ее за это. Непрерывно вели мы борьбу за существование, но все чаще теперь побеждает она, в бездну забвения загоняя меня.

Раньше только мне принадлежало это тело, становившееся таким прекрасным. Лишь иногда слабым эхом долетали до меня, ее мысли и чувства, пронзая словно током, да еще чужие сны вихрем ярких картин иногда проносились мимо, тронув краешек сознания.

Но обманом оказалось мнимое ее бессилие, и попалась я в умело расставленную ловушку. Теперь заперта я в клетке чужого сознания и ключи в цепких ее руках. Только благодаря своей ненависти еще жива я, но все сильнее с каждым днем ее напор и все четче на моих венах проступают дорожки следов, сулящих ей избавление.

Работает на нее злое время, бегут быстро секунды, сжигая меня по капле и теперь только в редкие минуты, всплывая со дна ее души, я веду долгие беседы с человеком позвавшим меня.
Спрашивает он о моей жизни и вынуждена говорить я, ибо не подчиняются мне губы, послушные воле гипнотизера. С каждым словом все меньше меня становится, но некуда бежать – поймана я зеркальным отражением и слабо мечется мое сознание, выдираемое из тела.

Она, счастливо от меня освободившись, вскоре зашагает по жизни одиноко, лишенная мрачных моих воспоминаний, а я уйду туда, откуда не возвращаются. Навсегда останусь я феноменом множественной личности, и лишь в истории ее болезни мелькнет моя жизнь, кривыми буквами описанная…

Сделайся айсбергом, память пробей и позволь ей пойти ко дну.
Красивая девочка, но на таких не променивают жену.
Милая девочка, платье в полосочку, сумка на ремешке.
Страшная девочка — шкаф со скелетами, десять котов в мешке.

Чем не жилось тебе, славная девочка, в теплом твоем миру?
Ты все поставила смело на красное и проиграла игру.
В ящике нижнем коробка с пометкой «Вырвано изнутри» -
Все, что могла бы отдать без остатка, растратить и подарить.

Глупая девочка, стань осторожнее, вдумчивее, взрослей.
Странно выходит: была всем нужной, а оказалась ничьей,
Отданной в руки московским вокзалам, станциям, мостовым...
Сделайся айсбергом, сильная девочка, не-про-би-ва-е-мым.

9 янв'12

© Copyright: Мария Сухова, 2012
Свидетельство о публикации №11201095962

Джо курит трубку, и дело его табак.
Больший отрезок жизни уже прожи'т,
И если бы всё на этом, но третий брак
Трещину дал и ремонту не подлежит.

Джо до ушей в долгах, и ему плевать.
Он любит покер и молодых актрис.
Жизнь научила Джо не переживать,
Уходить по-английски и не выходить на бис.

Джо проживает дни в пабе на Гринстрит,
Прячется там от реальности, как в футляр,
А по субботам садится в машину и едет, куда глядит,
И каждый раз решает начать с нуля.


Начат стопицот лет назад, закончен 16 августа'11

© Copyright: Мария Сухова, 2011
Свидетельство о публикации №11108166889

Эми гуляет где-то до темноты,
Тащит себя с трудом на восьмой этаж.
Лифт не работает. Эми сожгла мосты
В самый канун рождественских распродаж.

Эми замерзла и кутает плечи в шаль.
Ей до сих пор везло, повезет и впредь.
Эми довольна жизнью, вот только жаль
Пламя горящих мостов не умеет греть.

Эми прочна, как сталь, ей не привыкать.
Варится кофе, в окне занялся рассвет.
Эми умеет, но больше не хочет ждать.
У Эми была надежда, но больше нет.

И ей нравится жить без историй и пантомим,
Без дешевеньких детективов и мелодрам.
Необитаемый остров неуязвим
И недосягаем по выдуманным мостам.

28 января'12

© Copyright: Мария Сухова, 2012
Свидетельство о публикации №11201294409

Рушатся стены.
Тают преграды.
Прочь с глаз усталых ночи очки:
Пусть засверкают над автострадой
Звёзды в провалах, где были зрачки.

Зарево жёстких холодных рассветов,
Сад опустевший
С опавшей листвой
Он покидает:
-Держи меня, небо!
Не подкачай же...
Я полностью твой.

-Ты осуждён,- Гром рокочет гневливо. -
-Призрачный сон.
Всё иллюзии.
Ложь.
Жизнь не простит пустоты суетливой,
Так пропади же,
Ведь ты
— не живёшь!"

В рёве машин и потоке прохожих,
В каплях дождя, в белом шуме помех -
Гнев, так на грусть неземную похожий...
Но отвечает вслед гневу лишь смех.

Белая птица взлетает свободно.
Рушится слов деревянный кумир...
И покидает
Вслед за восходом
Клетку,
Обнявшись
Опять
С небосводом
Тот,
Кто однажды создаст этот мир...

Сюжет 2000г. Стихи 2011г. *